Из глубины рождается Художник: Ван Гог на языке танца и музыки

Спектакль «Из глубины… Художник Винсент Ван Гог» был показан в Воронеже в рамках Платоновского фестиваля искусств. Постановка Казанского Театра юного зрителя была основана на письмах и картинах знаменитого гения. Не только основа и тема спектакля вызывают интерес, но также приемы актуального театра, которые позволяют понять глубину личности человека, влюбленного в историю своей идеи стать художником.

Поэзия цвета

Ван Гог, наверное, является одним из самых известных и широко упоминаемых художников в истории искусства. Его жизнь, полная драм и страданий, самозабвенность его творческих поисков и преданность своему делу, можно сказать, стали архетипом Художника непонятного, но гениального.

Как подойти к такой личности, о которой снято множество художественных и документальных фильмов, чьи произведения не только продаются за огромнейшие деньги, но и тиражируются на сувенирах и одежде по всему миру? Как можно сказать о Ван Гоге и его пути в искусстве как это еще никто не сделал? Эта задача может быть под силу только настоящим художникам, которые смотрят сквозь поверхность исторических фактов, замечая глубинную, истинную сущность.

Идею поставить по творчеству Ван Гога спектакль пришла режиссеру Казанского Театра юного зрителя Туфану Имамутдинову пять лет назад, когда во время чтения писем художника его поразила яркая поэзия цвета. Тогда режиссер задумал заглянуть в исток, из которого появился Ван Гог как яркий и самобытный художник: «Мне хотелось найти что-то свое через его внутренний мир, понять из чего, из каких глубин прорастает он сам, его особенный цвет, его сумасшедшая энергия».

В основу постановки легли письма и картины великого художника за ранний период его творчества с 1882 по 1885 год. Тогда Ван Гог жил в Нидерландах, в провинции Дренте, среди сельских жителей и рабочих, которые и являлись главными персонажами его картин. Винсент считал, что «художник должен открывать сердце для ближнего своего». Может быть, поэтому ему было свойственно сострадание и внимательность к испытаниям других людей. Мрачная меланхолия, гнетущее одиночество и вместе с тем внимание к простым явлениям жизни, к ее непрерывной текучести, созерцательность и вместе с тем смирение с физической тяжестью существования были свойственны Ван Гогу. В простой деревенской жизни с ее чередой работ в поле он видел метафору жизни и смерти.

Спектакль участвовал в фестивале «Золотая Маска 2017» в 4 номинациях: «Современный танец», «Работа балетмейстера-хореографа», «Работа композитора в музыкальном театре», «Работа художника по костюмам в музыкальном театре». Воронеж является четвертым городом, где был показан спектакль. До этого постановка была представлена в Казани, Уфе и Москве.

Спектакль «Из глубины» — история не биографичная, не документальная. Это не исследование психологии страдающего творца, который не находит понимания у своих современников. Это не попытка создать сюжетную историю на основе картин, хотя и можно сказать, что в постановке театральными средствами «оживают» работы художника.

У полотен появляется протяженность во времени, как если бы внимательный зритель застыл перед произведением Ван Гога в Эрмитаже или музее д’Орсэ, всмотрелся бы в мелкие, дребезжащие мазки разных цветов, в живые и нервные контуры, и, наконец, ощутил бы погружение в вихрь, исходящий от плоскости холста. В этот момент вся другая реальность, кроме ограниченной рамой, становится далекой и не важной, а мир на картине, кажется, начинает медленно двигаться и дышать. Именно в такое состояние неторопливого созерцания и был погружен зритель в течении часа.

Сценография складывалась из нескольких составляющих, которые заслуживают того, чтобы описать их по отдельности.

Минимум цвета, минимализм и природные материалы

Визуальная часть представляла собой минимум цвета и декораций на черном фоне. Колорит приглушенный: бежевый, землистый и зеленоватый. Реквизит – только из природных материалов. В первом эпизоде, например, полуобнаженному актеру в его игре помогала земля, разлетаясь в разные стороны от его попыток подняться, становясь частью его облика. В другом эпизоде девушки, напоминающие крестьянок с картин Ван Гога, несли сено в подолах платьев, которое затем рассыпалось по сцене, дохнув ароматом высохших трав даже на дальние ряды.

Выразительными элементами реквизита на сцене были оструганные ветви деревьев, которые сначала нависали над сценой, словно колосья пшеницы, а потом использовались актерами: то как хворост, то как живое дерево. В последнем эпизоде на сцене появились простые деревянный стулья и стол, которые дали зрителю аллюзию на картину «Едоки картофеля» — важную для творчества Ван Гога работу. В этой картине воплотилось чувство любви и сострадания к крестьянам, уважение к их тяжелому труду и простой жизни. Кстати, Ван Гог считал это полотно одним из лучших.

Японский медитативный танец

Сценическое действие по форме представляло собой пластический танец. Хореограф спектакля Анна Гарафеева выбрала для постановки такое современное направление японского танца, как буто. Изначально он возник как протест традиционному искусству на рубеже 50-ых годов.

Философия буто связана с идеями буддизма, а акцент сделан на теле как таковом и на внутренней, природной энергии человека. В основе танца лежат искажённая, размытая пластика и распадающиеся в пространстве движения. В нарочитой замедленности, во внутренней сосредоточенности и в спокойной созерцательности танцор буто, подобно старинному японскому поэту, стремится к слиянию с природой, апеллируя не к рассудку, а к чувствам зрителя. Таким образом, внешняя эстетика уже не имеет никакого значения, но возникает совершенно другое понимание философии тела: оно воспринимается как процесс, разворачивающийся во времени.

Анна Гарафеева говорит: «Буто это больше сюрреалистический танец, требующий другого восприятия. В нем много философских образов, связанных с распадом, смертью. Это вызов для зрителя – наблюдать такое медленное движение. Мы привыкли существовать на других скоростях. Это приглашает и зрителя, и актера освоить другой способ существования на сцене, что, конечно, требует серьезной внутренней работы».

Режиссер Туфан Имамутдинов называет две причины, по которым японский танец стал важным элементом спектакля. Во-первых, Ван Гог любил и изучал японскую гравюру и вдохновлялся ей. Во-вторых, неоднократно в письмах художника заметно его стремление прорваться из своих страданий навстречу ясности, свету. Искусство было для него выходом из «темных подземных пещер» острого одиночества, ощущения тотального непонимания, чужеродности и отверженности в мире и среди людей. Именно поэтому на философском уровне танец буто становится близким истории нидерландского гения.

Интересно, что актеры, задействованные в спектакле, обычно принимают участие в более традиционных постановках. Танцу буто они обучались специально, и этот процесс стал для них некоторым испытанием, выходом за привычные рамки: «В этом спектакле нельзя играть драматически, в буто работает тело, пластика, а слова здесь совершенно лишние. Танец сочиняется на основе внутренней работы и чувств. От актерского мастерства здесь остается способность аккумулировать чистую энергию, и даже внутренний диалог здесь не нужен».

Спетые письма

Ван Гог задумывался о взаимосвязи и особом эмоциональном воздействии цвета и музыки. Хотя многие его рисунки и картины очень мрачны, он писал своему брату Тео о связи между цветом и музыкой Вагнера, об огромном многообразии настроений и симфонии цвета Делакруа. Художник брал уроки игры на фортепиано, хотя это продолжалось недолго, поскольку сводились к тому, что Ван Гог пытался соотнести музыку и краски. Он нажимал на клавиши и пропевал: «берлинская лазурь», «ясный кадмий», «темная охра». Возможно, эта история вдохновила режиссера на замечательную находку со звуковым сопровождением спектакля.

При бессловесности со стороны актеров вербальная информация играла в постановке важную роль. Положенные ну музыку композитором Эльмиром Низамовым цитаты из писем Ван Гога настолько колористически насыщены и поэтичны, что не нуждаются в иллюстративном представлении. Волнующий контраст создавался между монохромом сцены и тем, что вспыхивало в воображении зрителя при напевах, напоминающих то ли церковные, то ли народные песнопения: «Набросок сеятеля. Огромное пространство. Комья вспаханной земли, в основном, откровенно фиолетовой. В поле зрения пшеница цвета желтой охры с чуточкой кармина… Вот что я хотел сказать: в земле много от воздуха желтого и нейтральных тонов, получившиеся в результате смешения фиолетового с желтым».

Описание цвета, пейзажей и картин из писем художника можно без труда представить себе даже с закрытыми глазами. Интересно, что эта созерцательность и живописность языка, способная объединять физическое и эмоциональное в одном, была свойственна Ван Гогу даже тогда, когда он только начинал свой художественный путь.

Перетекающая композиция

Спектакль состоит из нескольких этюдов, плавно сменяющих друг друга. Так, например, действующие лица одного эпизода оставались на сцене, когда звуковое сопровождение давало начало следующей части. Этот эффект медленного перетекания подобен переходу одного полотна к другому, когда на сетчатке глаза еще мерцает предыдущее произведение, но физически ты уже находишься перед следующей картиной.

В основе построения действия лежат несколько картин, но спектакль не содержит прямого нарратива, в нем нет сюжета, который можно рассказать. Он построен по закону ассоциативных связей на визуальных метафорах из обрывочных эпизодов-вспышек, логическая связь между которыми осуществляется в большей степени в сознании зрителей, чем на сцене. Такой театр, который объясняется со зрителем, прежде всего, с помощью сценических картин и ярких образов, без помощи сюжета и текста сейчас принято называть визуальным. Такое определение дает театральный критик Дина Годер в своей книге «Художники, визионеры, циркачи: Очерки визуального театра».

Глубинное восприятие

Этот спектакль, как и многие из программы актуального искусства Платоновского фестиваля, был воспринят зрителями неоднозначно. Многие признавались, что было тяжело наблюдать за медленным бессловесным действием. Несколько человек покинули зал, не дождавшись завершения часового действия. Были и те, кто находился под большим впечатлением от увиденного, найдя созвучное и близкое себе, и даже те, кто посчитал эту постановку самой интересной для себя из программы этого года. Восприятие — дело субъективное, особенно когда касается актуальных форм искусства.

Авторы спектакля считают такое двойственное отношение к своему произведению естественным. Эльмира Рашитова, актриса Казанского театра юного зрителя, говорит: «Наш спектакль — явно не развлекательная история. Наш зритель совершает интеллектуальную работу или чувственную. Здесь много визуальных образов, поэтому и механизм восприятия работает иначе, что не каждому может быть созвучно».

Как непросто было произведениям Ван Гога отыскать своего зрителя, так и спектакль из актуальной программы Платоновского фестиваля не может вызывать повсеместного одобрения или осуждения. Но важно заметить, что именно такой подход к произведению — смелый, экспериментальный, синтезирующий разные методы и переосмысляющий сценические приемы, соединяя их серьезными философскими аллюзиями — и выделяет настоящих Художников, каковыми, безусловно, являются авторы спектакля «Из глубины».

Фото: Андрей Парфенов.

СПРАВКА

Казанский театр юного зрителя – известный российский театр, основанный в 1932 году. Номинант и лауреат Национальной театральной Премии «Золотая Маска». В разные годы театр возглавляли известные режиссеры: Борис Цейтлин, Георгий Цхвирава, Владимир Чигишев. Сейчас главный режиссер театра – Туфан Имамутдинов.

Туфан Имамутдинов окончил режиссерский факультет РАТИ – ГИТИСа ( в 2011 году. Ставил спектакли в Театре Наций, Театре им. Вл. Маяковского, Театре «Современник» (Москва), Национальном театре Румынии и на других площадках.

Анна Гарафеева – хореограф, обучалась в школе танца Буто «До танца», созданной легендарным хореографом Мин Танакой в ШДИ под руководством Анатолия Васильева. Стажировалась в Японии в компании Body Weather Farm у Мин Танаки.