Диалог с «Коммуной»: воронежские художники рассказали, зачем исследуют заброшенную типографию

Дуэт воронежских художников Алины Закурдаевой и Марины Демченко «ДВЕНЕОДНА» пять лет занимаются исследованием пространства старых цехов типографии газеты «Коммуна». В начале февраля они представили проект «Тираж №», созданный совместно с объединением современного танца «ТРЕНОГА» Юлей Горшковой и Ольгой Белоглазовой. Форму для презентации проекта его авторы обозначили как со-просмотр. Более 40 зрителей отправились на экскурсию по помещениям заброшенной типографии. Что нужно делать, им сообщал «электронный» голос из колонки, приглашая следовать за направляющими. Зрители увидели фотоработы, видеоарт и стали участниками перформанса. О проекте «Тираж №» рассказывают его авторы в нашей новой рубрике «Прямая речь».

Марина Демченко

— Объединение «ДВЕНЕОДНА» вот уже почти пять лет работает с темой бывшей типографии «Коммуны». Окна нашей мастерской выходят на двор заброшенного цеха, и это пространство вне времени, очищенное от прошлой информации, в ожидании будущего преобразования или своего ухода – интересно как объект, существующий вне контекста современности, вне ее скоростей.

С Олей и Юлей мы познакомились весной 2017 года во дворе «Коммуны», где они в составе объединения современного танца Pro Contemporary провели перформанс. После тотального перформанса «Человекопарк», захватившего несколько этажей здания «Коммуны» и собравшего 200 зрителей, у нас с Алиной появилась идея совместного проекта с Олей и Юлей.

Такую возможность нам подкинуло само здание летом 2018 года. В одной из полуподвальных комнат снимали пол, и мы решили провести там перформанс. Мы с Алиной выступили наблюдателями и фиксаторами процесса импровизации Оли и Юли в этом встревоженном переменами пространстве. Фотографии с этого процесса были представлены на со-просмотре 2 февраля 2020 года в гараже без крыши, близ того самого места, где происходило это действие.

Весной 2019 года мы продолжили перформативные практики, только на этот раз поменялись ролями. Оля и Юля предложили нам план действий, а мы с Алиной, спрятавшись за масками (хотелось уйти от своей идентичности и стать одинаковыми), оказались в поле наблюдения девушек и камер. 10 минут мы изучали пространство глазами, 10 минут мы находились в нем неподвижно, 20 минут мы делали все, что хотелось.

Так мы повторили трижды с весны по осень. Каждый этап обсуждали, и в этих разговорах находили: страхи перед заброшенным пространством, сострадание к нему, свои границы по диапазону разных типов движения, растерянность, расслабление в ней и, наконец, собственную свободу быть разным.

Для меня весь этот процесс описывает модель столкновения с новым опытом, с чем-то непознаваемым, и с самим собой. Ты можешь бояться увидеть свои ограничения, можешь попасть в замешательство от непредсказуемых внешних обстоятельств, от непонимания себя и происходящего. Но всегда есть выбор, как именно взаимодействовать с внешним и внутренним: можно неподвижно созерцать, можно пытаться присвоить себе попыткой контроля, а можно, например, просто весело подпрыгивать. Для меня главное личное открытие, которое я вынесла из этого опыта – многообразие возможностей выбора, и это знание для меня имеет практическую пользу.

Результат этих процессов мы показали в видео, которое смонтировала Оля Белоглазова (для нее это была необычная роль). На со-просмотре в огромном цехе мы показали только три маленьких видео, и этот беззащитный контраст между пространством и тем, что мы в него привнесли, оказался единственно возможным для нашего проявления, поскольку цех обладает способностью поглощать в себя все, что там окажется. Во время со-просмотра из колонки звучал звук печатного станка. Тиражируемость, механичность, свойственная типографскому производству, которое здесь раньше существовало, мы перенесли на повторяемость своих паттернов поведения, которые нам помог осознать опыт перформансов. Эти экраны были размещены на дверях, за которые нельзя было пройти.

А следующее пространство по своей функции оказалось проходным. В коридоре между двумя зданиями «Коммуны» осенью мы уже вчетвером провели перформанс, в котором наши роли наблюдателя и действующего лица перепутались. Мы позволили себе скрываться за камерой, носить маски и открывать свое лицо, менять одежду, характер движения и способ взаимодействия друг с другом и с пространством. На со-просмотре было представлено два видео. На одном из них – фрагмент отснятого камерами материала, на втором – короткие зацикленные фрагменты из него. Звук был вырезан из видео, но он звучал отдельно, не совпадая с происходящим, то ли как эхо, то ли как отголосок того, чего уже здесь нет.

В последней локации мы предложили посетителям со-просмотра выйти из роли наблюдателя и испытать опыт, полученный нами. Перемещение зрителей было организовано за счет звучащих из колонки инструкций, записанных двумя голосами Оли и Юли. Люди осматривали пространство, направляя внимание туда, куда хотелось (потом в обсуждениях оказалось, что такую роскошь зритель редко получает на выставке, ведь художник там властно призывает смотреть на свои работы). Затем мы провели в неподвижности пять минут, и после делали, что захочется, в масках или без них. Этот опыт сложно описать, его нужно проживать. Во время этого процесса сложилось множество историй, взаимодействий, типов движения. Пространство будто ожило от топота ног, хлопков ладоней, стука катающейся трубы, падающих обломков стульев. Главным же звуковым сопровождением здесь оказалась капающая вода – в тот день через дырку в потолке на целлофан капал дождь. Внутри заброшенного типографского цеха – капающая вода. После инструкций, после звука типографских станков что-то живое, природное, стихийное.

Зрители делились впечатлениями: для кого-то со-просмотр был пост-апокалиптичной антиутопией, для кого-то опытом встречи с непостоянством и безвременьем, кто-то был в восторге от прогулки по заброшенному зданию, кто-то от предложенной возможности надеть маску и стать другим, не собой. Многие спрашивали нас о предметах, которые были в цехе: черная пленка, банка с краской, заплесневевшая тыква, разломанные стулья, мертвые птицы. Мы решили оставить все, как есть и не привносить в цех ничего, кроме концентрации нашего опыта в виде видео и фотографий, потому что стихия «Коммуны» сильнее нас. Там постоянно что-то меняется, как будто у пространства есть сознание. Мы не раз это замечали, и в день со-просмотра тоже было много удивительного.

Я уже не знаю, как относиться к разговорами об арт-кластере, которые идут вот уже много-много лет. В этом году в «Коммуне» снова планируется архитектурный форум «Зодчество», и — ура! – арт-центр Платоновского фестиваля. Сейчас одно из зданий реконструируют, там собираются открыть ресторан и офисы под аренду. Я рада, что мы успели провести со-просмотр как раз перед новым этапом жизни «Коммуны», какой бы она ни была. Для меня «Коммуна» вот уже пять лет – объект наблюдения и источник вдохновения и поисков, художественных и мировоззренческих.

Объединение двух объединений, работа в четверке, а не просто в дуэте, дало нам всем большую полифоничность смыслов и решений, и для меня это был грандиозный личный опыт чуткости по отношению к пустующим заброшенным пространствам в своем внутреннем мире, внутри которых может произойти нечто удивительное, живое.

Алина Закурдаева

— Мы провели серию перформансов, задумывавшихся как аутентичное движение в цехе бывшей типографии газеты «Коммуна». Собственно, в цехе уже почти ничего не напоминало о его прошлом, маски скрывали наши личности, и это предполагало максимальную свободу действий в наших перформансах. Для меня важен поиск ответа на вопрос, возможна ли эта свобода? Можем ли мы избежать повторения одних и тех же действий, или обречены на механичное существование (и с этой точки зрения похожи на типографию, отпечатывающую бесконечные тиражи газет)? Как мы действуем, встречая другого такого же персонажа и можем ли мы поменяться ролями?

Ольга Белоглазова

— Со-просмотр «Тираж №» — этим событием мы проявили наш совместный творческий путь. ТРЕНОГА (мы с Юлей Горшковой — современный танец) и ДВЕНЕОДНА (Марина Демченко и Алина Закурдаева — современное искусство) однажды встретились в пространстве «Коммуны» в наших естественных ролях (мы двигаемся, девушки фотографируют, снимают видео, создают художественные работы), а затем стали постепенно меняться ролями. Алина и Марина вступили в поле движения, мы с Юлей — в поле наблюдения (своего и через объектив камеры). Далее нам захотелось пойти дальше: оставить за собой право быть в любой роли и в любом поле деятельности. В совместном диалоге постепенно рождался замысел художественного продукта, и уже на этом этапе мы снова сделали шаг вперед — пригласили в поле действия (наблюдения и движения) наших гостей. Фотографии и видео в первых локациях Со-просмотра транслировали наш ТРЕНОГИ и ДВЕНЕОДНА совместный опыт наблюдения живого пространства Коммуны и самих себя в движении или созерцании, а маски в последней локации Со-просмотра как бы приглашали побыть и зрителя в любой интересной для него роли. Ценный опыт совместного творчества, деликатнейшего диалога друг с другом и самой «Коммуной».

Юлия Горшкова

— В со-просмотре «Тираж №» для меня проявилось несколько тем. С одной стороны, можно размышлять о некоторой тиражности нашей жизни, когда изо дня в день приходится оказываться в одних и тех же местах, выполнять одни и те же функции, общаться с одними и теми же людьми. И для кого-то это превращается в скучнейшую рутину, для кого-то становится полем медитации, для кого-то источником развития и т. д. С другой стороны, «Тираж №» — это про длящуюся историю места и историю себя в этом месте. Было очень интересно всякий раз оказываться в «Коммуне», чувствовать ее настроение, замечать изменения и с любопытством наблюдать себя в этом пространстве. Еще одной яркой темой для меня стала естественная красота многослойного, пережившего и переживающего самые разные по своей сути процессы пространства. Перед глазами до сих пор встает образ необыкновенной по цвету и фактуре разлагающейся тыквы в центре большого цеха. Отдельно хочется отметить значимость формата СО-просмотра. «СО» как особенный акцент на силу взаимодействия в искусстве на самых разных уровнях: с творческими партнерами, с окружением, со зрителем. Мне кажется, в финальной точке нашего проекта за счет совместного действия, где-то напоминающего ритуал или тренинг, нам удалось активировать не только интеллектуальный, но и чувственный уровень познания, и включить коллективное тело.

Фото: Диана Литвинова